Насколько Германия страдает от продовольственного эмбарго России?

08.09.2015 Алексей Брониславский

Немецкие фермеры бьют тревогу из-за российского продовольственного эмбарго, введенного в августе 2014 года и недавно продленного до августа 2016-го. «Эмбарго нанесло немецкому сельскому хозяйству очень тяжелый удар», — вновь и вновь повторяет в беседах с журналистами президент Немецкого союза крестьян (DBV) Йоахим Руквид (Joachim Rukwied).

600-800 миллионов евро недополученной экспортной выручки

При этом он приводит следующие цифры: экспорт немецкой аграрной продукции в Россию, до эмбарго ежегодно достигавший 1,8-1,9 миллиарда евро, сократился наполовину — до 0,9 миллиарда евро. В результате потери сельхозпроизводителей уже составили приблизительно от 600 до 800 миллионов евро. Часть предназначавшихся для России товаров удалось перенаправить на другие рынки.

«Особенно пострадали поставщики мяса и молока», — подчеркивает глава DBV. В официальном пресс-релизе этой организации, в частности, говорится: «По оценкам DBV, эмбарго означает для немецкого свиновода, продающего в год 4000 свиней, ежегодные потери в 32 тысячи евро». Среднестатистический фермер с 75 коровами и годовым производством молока в 600 тонн мог недосчитаться 18 тысяч евро.

В расчеты Немецкого союза крестьян вкралась, правда, существенная неточность: потери свиноводов на российском рынке возникли вовсе не из-за одного только эмбарго. Ведь запрет на ввоз в Россию свинины (а она составляла львиную долю немецкого мясного экспорта в РФ) из всех стран ЕС был объявлен Россельхознадзором под предлогом борьбы с африканской чумой свиней (АЧС) еще в конце января 2014 года, за полгода до экономических санкций ЕС и контрсанкций РФ. Таким образом, DBV включает в общую сумму ущерба от эмбарго и те потери, которые немецкие аграрии понесли из-за предшествовавших протекционистских мер Москвы.

85% продукции продаются в Евросоюзе

DBV можно понять: любая лоббистская организация в интересах своих членов скорее склонна сгущать краски. Ведь речь, в частности, идет о финансовой помощи Евросоюза, а Йоахим Руквид жалуется, что до сих пор «до Германии практически ничего не дошло. Наибольшую часть получили соседние с Россией балтийские государства и Польша».

Говоря об экспортных потерях, следует, однако, учитывать, что 85% немецкой сельскохозяйственной продукции идут на внутренний, германский рынок и в страны Евросоюза. Таким образом, за пределы ЕС фермеры Германии поставляют в среднем седьмую часть своего производства, причем важнейшими рынками сбыта являются Швейцария и США.

Россия до 2014 года была для немецких фермеров третьим по значению экспортным направлением за пределами ЕС. Теперь поставки на этом направлении сократились наполовину, но не прекратились полностью. «Ведь на целый ряд товаров эмбарго не распространяется. К примеру, на семена, саженцы, растительные и животные масла», — пояснил в беседе с DW генеральный секретарь Немецкого союза крестьян Бернхард Крюскен (Bernhard Krüsken).

Минимальная доля сельского хозяйства в ВВП ФРГ

Как бы то ни было, факт остается фактом: сельское хозяйство Германии понесло из-за запретительных мер России суммарный ущерб в виде недополученной экспортной выручки в размере нескольких сотен миллионов евро. Ключевой вопрос теперь: как эти потери отразились на состоянии всей немецкой экономики?

Клаус-Хайнер Рёль (Klaus-Heiner Röhl), научный сотрудник Института немецкой экономики (IW) в Кельне, в интервью DW дал на этот вопрос однозначный ответ: «Убытки, понесенные фермерами, в макроэкономическом плане практически никакой роли не играют». Дело в том, пояснил ученый, что «аграрный сектор занимает весьма небольшое место в экономической структуре Германии: его вклад в валовой внутренний продукт составляет лишь около 1 процента, а трудятся в нем примерно 2 процента всех занятых».

Контрсанкции России — главная причина кризиса цен на молоко

При таких пропорциях немецкая экономика почувствовать российское продовольственное эмбарго просто не могла, тем более что оно ударило не по всей аграрной отрасли, а только по нескольким ее секторам, хотя и весьма крупным. Для немецких же потребителей контрсанкции России даже имели вполне осязаемый положительный эффект, ведь они привели к заметному снижению цен.

Так, по данным DBV, оптовая цена килограмма свинины упала с 1,90 евро до 1,40 евро, а литр молока за 12 месяцев подешевел на 10 центов, так что фермерам Северной Германии, к примеру, приходится довольствоваться нынешней осенью 27 центами. Для них это, безусловно, беда, но для остального населения страны — реальный выигрыш.

Бернхард Крюскен подтвердил в беседе с DW: «Наибольший ущерб от российского эмбарго состоит не в сокращении экспортной выручки, а именно в падении отпускных цен». Осенью 2014 года «экстремально», по его словам, подешевели яблоки: с 60 до 15 евро за 100 килограммов. Это произошло потому, что на немецкий рынок хлынула продукция польских крестьян, для которых до этого главным рынком сбыта была Россия. «Нынешней осенью цены на яблоки по-прежнему не очень хорошие, но они уже не под таким давлением, как год назад. Зато в молочном секторе ситуация крайне тяжелая», — подчеркнул генеральный секретарь DBV.

Не является ли нынешний кризис перепроизводства молока в Германии и Евросоюзе результатом целого ряда факторов, в том числе отмены 1 апреля 2015 года молочных квот в ЕС и падения спроса на сухое молоко и молочные изделия из Европы в Китае? На этот вопрос собеседник DW ответил так: «Исходной точкой нынешнего кризиса молочных цен является именно российское эмбарго. Это не единственная, но важнейшая причина сегодняшних проблем». Таким образом, получается, что на данный момент главная жертва российских контрсанкций — это немецкие и в целом европейские молочные хозяйства.

Аккаунт агентства ХХI Век в Одноклассниках Google+, Фейсбуке, Twitter,Вконтакте