На север СССР за «длинным рублём»

Надбавки за работу в ус­ловиях Крайнего Севера существуют и сейчас. Однако советские «северные деньги», за которыми ехали со всех концов огромной стра­ны, до сих пор живы в памяти людской и даже обросли многочислен­ными легендами. Каким же оно было — северное богатство? И легко ли давалось?

Северные районы России изначально осваивали энтузиасты, служивые люди и каторжники. Сибирь долгое время ассоциировалась с чем-то неведомо страшным, местом, откуда не возвра­щаются. С XVII века партии каторжников текли туда не­скончаемой чередой. Послед­няя остановка перед страш­ной Сибирью была на Урале, в районе нынешнего города Камышлова. И побег там казался каторжникам послед­ней возможностью избежать ужасов Сибири. Тем более что и место для побега выглядело подходящим — можно было укрыться в камышах, которых на тамошних болотах были огромные заросли. Для поис­ка беглецов казаки, сопрово­ждавшие партии ссыльных и каторжан, возвели слободу. А название слободе дали от слов «камыш» и «лов» — Камышловская.

При советской власти ос­воение «северов» шло по тому же принципу и теми же людьми — энтузиастами, слу­живыми и заключенными. Ме­тоды освоения северных ре­гионов были определены в постановлении СНК СССР «Об использовании труда уголов­но-заключенных» от 11 июля 1929 года. Согласно ему, ис­правительно-трудовые лаге­ря должны были стать центра­ми освоения малонаселенных районов Севера. Предполага­лось закреплять на этих тер­риториях бывших заключен­ных, а также переводить на вольное поселение досрочно освобожденных. На базе лаге­рей образовали «комбинаты особого типа», которые не просто осваивали заповед­ные места, но и создавали там промышленные отрасли. Од­ним из них стал государствен­ный трест «Дальстрой», орга­низованный в ноябре 1931 года для промышленного ос­воения района Верхней Колы­мы. Вскоре он превратился в огромную промышленно-лагерную империю, возводив­шую дороги, дома и занимав­шуюся добычей золота.

Примерно то же самое происходило и в дру­гих северных райо­нах. Но после войны времена изменились. На «северах» требова­лось уже не только лес валить, но и осваи­вать добычу нефти и газа. Для привлечения в необжитые районы профессиональных кадров использова­лась пропаганда. Госу­дарство через кино и литературу начало пропагандировать и романтизировать ос­воение северных тер­риторий наряду с под­нятием целины и развитием космиче­ских программ. Мужествен­ные герои-полярники обрета­ли славу и примером своим заражали юных искателей приключений.

Однако в 1960-е годы в СССР стало очевидным, что за счет зеков и романтиков про­мышленного освоения Севе­ра не достигнуть. И решили добиться выполнения задачи за счет материального стиму­лирования. В известной песне Юрия Кукина про романтиков начали менять слова: «А я еду, а я еду за деньгами,/ За тума­ном едут только дураки».

Выплаты за работы в слож­ных природных условиях были и раньше. Но упорядочили их, только когда вышел в свет указ Президиума Верхов­ного Совета СССР от 26 сентя­бря 1967 года №1908-VII «О расширении льгот для лиц, работающих в районах Край­него Севера и в местностях, приравненных к районам Крайнего Севера». Согласно ему, надбавки были диффе­ренцированы по нескольким группам регионов страны. Но это было сделано таким обра­зом, чтобы привязать челове­ка к месту. 10% прибавки к зарплате начинали платить по истечении 6 месяцев или года работы на «северах». И потом прибавляли еще по 10% за каждые последующий период (от 6 месяцев до двух лет) ра­боты.

На местах существовали еще и свои нормативы. На­пример, говорят, что в Якутии северный коэффициент зави­сел от того, где человек рабо­тает. Если на улице, то коэф­фициент рассчитывался «один к одному». А если в те­пле, то он мог составлять всего-то 1/7. Якобы доходило до того, что дворники неред­ко получали больше, чем пер­вые секретари райкома пар­тии (главы улусов). Но это скорее из разряда легенд.

Хотя сумма надбавок была ограничена 80-100% от зара­ботка, северные зарплаты были значительно выше, чем в среднем по стране. Это при­влекало многих. К тому же на Севере было во многом луч­ше снабжение товарами на­родного потребления. Длин­ный рубль надо было куда-то тратить, а жизнь в условиях сильных холодов непритяза­тельная: работа — магазин — дом. Гулять в 50-60-градусный мороз как-то не тянет, ресто­ранов и театров нет. Вот и тра­тили деньги: кто на мебель, а кто на водку. Впрочем, с пьян­кой на работе было строго. За нее выгоняли в два счета. Это заставляло многих держать себя в рамках. Особенно вах­товиков.

Многие виды деятельности на «северах», особенно свя­занные с добычей нефти и газа, предполагают работу по 24 часа в сутки. Технология производства не предусма­тривает ни простоев, ни пере­рывов. Спасает вахтовый ме­тод работы. Люди приезжают, работают на износ без празд­ников и выходных, зарабаты­вают кучу денег и получают солидный отпуск. И вот тут-то начинается самое интересное.

После нескольких месяцев в тундре, где столбик термо­метра выше -40° не поднима­ется, а зимой светло только три часа в сутки, хочется отдо­хнуть на полную катушку. По­езда, идущие из Уренгоя и Нижневартовска, были запол­нены вахтовиками. Алкоголь лился рекой. Некоторые по­сле двух дней «барского» ку­тежа вылезали из вагона в Ом­ске без копейки денег, спустив все заработанное на спаива­ние попутчиков и игру с кар­точными шулерами. Кто-то, конечно, благополучно доби­рался до места назначения. Но итог обычно был один — прогуливалось и спускалось все до копейки. И человек вновь отправлялся на Север, на трудовую вахту.

Северная надбавка так просто не платится. На «севе­рах» приходилось вкалывать подчас в по-настоящему ад­ских условиях. И не дай бог на зимнике сломается машина! Отремонтировать ее, когда руки на морозе невозможно вытащить из рукавиц, весьма проблематично. Существует много драматических исто­рий про замерзших в дороге вахтовиков. Пока был запас солярки, они жгли костры из покрышек, но если помощь так и не приходила, то «гене­рал Мороз» побеждал людей.

Из-за трудностей жизнь на Севере вырабатывала свои особые правила. Например, охотничьи зимовья до сих пор не запираются на замок, и для любого попавшего в беду там приготовлены запас дров для печки, соль, сухари, чай. Во времена СССР за длинным рублем на Север отправлялся настоящий интернационал. А потому в тех краях осело мно­го украинцев, белорусов, кав­казцев. Но межнациональных и межрелигиозных трений практически не бывало. Люди привыкли к мысли, что одно­му, без посторонней помощи на Севере не выжить. А пото­му старались жить там в мире и согласии.

Именно благодаря людям, отправлявшимся в СССР на Север за длинным рублем, у современной России в этих регионах существует разви­тая промышленность, исправ­но функционирует нефтегазо­вая отрасль.