Товарищеские суды

Недавно стали обсуждаться предложения вернуть в России практику товарищеских судов в отношении нерадивых членов семьи. Эта идея вызвала в обще­стве бурю сарказма. Впрочем, с сарказмом к товарищеским судам относились и в советское время.

Для нынешнего поколения главными источниками информации о това­рищеских судах стали советские киноко­медии «Афоня» и «Зигзаг удачи», где они представлены в ироническом ключе. Но еще более острая сатира представлена в юмореске Аркадия Райкина под названи­ем «Товарищеский суд». В ней председа­тель объявляет:

• Товарищи, в очередной раз на по­вестке нашего дня безобразное поведе­ние товарища Ошлепкина…. Товарищ Ошлепкин вместо того, чтобы культурно отдыхать в кругу семьи, напивается как свинья, устраивает скандалы, дебоши и избивает жену. Не пора ли положить это­му конец?!

Все начинают осуждать пьяницу и де­бошира, и вдруг возникает голос в его защиту:

• Тяжело. Очень тяжело. Стыдно за то­варища Ошлепкина. Но еще очень стыд­но за нас всех. Посадить человека легко, а что вы сделали, чтобы помочь товари­щу Ошлепкину? Не Ошлепкина мы долж­ны судить, товарищи, а прежде всего са­мих себя!

И начинается судилище над судьями. А воспрянувший духом маргинальный алкаш и дебошир Ошлепкин на глазах распрямляется и превращается в глав­ного обвинителя. Совсем «раздухарив­шись», он объявляет суду:

• Я — жертва. Жертва вашего равноду­шия!.. Вы еще за мной побегаете. Попры­гаете за мной на одной ножке. Доигра­лись! Проморгали живого человека!

И народ заливался от хохота от этой юморески Райкина. Правда, сейчас это уже не кажется смешным.

После Октябрьской революции люди рьяно при­нялись судить друг друга. И в этом их поддерживало государство. Известно, что Владимир Ленин придавал товари­щеским судам исключительно большое значение. Декретом Совнаркома от 14 ноября 1919 года узаконивалось фор­мирование рабочих дисциплинарных товарищеских судов из представите­лей органов управления, профсоюзов. Суды наделялись правом применять к нарушителям самые суровые наказа­ния вплоть до отправления на тяжелые общественно необходимые работы. По­том в период нэпа в 1923 году их лик­видировали. Но уже в 1931 году вновь создали на фабриках и заводах, государственных, общественных учреждениях. В основном они занимались нарушени­ями трудовой дисциплины. И оказались весьма эффективными в этом плане. Жесткий подход государства и меры общественного воздействия позволили только на Урале сократить прогулы на предприятиях черной металлургии в 12, а машиностроения — в 18 раз.

Идея общественных судов очень нра­вилась прокурорским работникам и ми­нистрам юстиции, которые ее пропаган­дировали и продвигали. По инициативе наркома юстиции РСФСР Крыленко в начале 1930-х годов создавались самые разнообразные суды: сельские, производственно-товарищеские, колхозные, аульные, туземные, жилищные… Так, уже в начале 1933 года в СССР действовало 20 648 производственно-товарищеских судов. Причем на одном предприятии их могло быть несколько. Если в цехе труди­лось более 25 человек, то он имел право завести свой, цеховой суд.

Наверное, в советское время шутили над товарищескими судами потому
Позже появились жилищно-товарищеские суды, товарищеские суды в ремесленных и железнодорожных учи­лищах, школах фабрично-заводского обучения. А 17 января 1939 года Совнар­ком утвердил Положение о красноармейских товарищеских судах, ставших прообразами появившихся после войны офицерских судов чести. Но более или менее совершенный вид товарищеские суды приобрели только в 1977 году, ког­да был принят Указ Президиума Верхов­ного Совета РСФСР «Об утверждении Положения о товарищеских судах и По­ложения об общественных советах по работе товарищеских судов». На пред­приятиях, в учреждениях и организаци­ях страны действовало около 330 тысяч этих общественных органов. Ежегодно они привлекали к ответственности около 40 тысяч человек. Главным образом — за нарушения трудовой дисциплины. Това­рищеские суды избирались сроком на два года на общих собраниях работни­ков в организациях, насчитывающих не менее 50 работников.

Безусловно, для своего времени то­варищеские суды были благом и при­несли немало пользы. Хотя бы потому, что спасли от тюрьмы огромное коли­чество людей. Кроме дел о нарушениях трудовой дисциплины и правил охраны труда, они занимались рассмотрением уголовных преступлений: мелкое ху­лиганство, нанесение легких телесных повреждений, хищение государствен­ного или общественного имущества на сумму до 50 рублей, мелкая спекуляция, кража малоценных предметов. Главной задачей товарищеских судов было при­стыдить и убедить нарушителя, что ху­лиганить и воровать нехорошо. Как ни удивительно, часто это получалось.

Каких-либо действительно строгих санкций в арсенале то­варищеских судов не было. Они даже не могли ходатайствовать об увольнении работника-нарушителя, если он не выполнял воспитательные функции или не был связан с обслуживанием денежных или товарных цен­ностей. По сути дела из-за этой «слабости» товарищеских судов их заседания подчас превраща­лись в фарс, который высмеивали сатирики.

Наглядная иллюстрация тому — сцена товарищеского суда из кинокомедии Данелии «Афоня», запомнившаяся фра­зой: «А слабо вам, Вольдемар, в фонтан нырнуть?» Народ над этой сценой хохотал, но по сути своей она совсем не смешная.

Советская власть так и не нашла рецепта, как сделать всех граждан идейными строителями коммунизма. Товарищеский суд разбирает дело сан­техника Афони о мелком хулиганстве. И сделать с ним по большому счету ничего не может. Оштрафовать? Так тот мигом «отобьет» этот штраф поборами с жиль­цов. Выговор? Афоне он как с гуся вода. Понизить в должности? Так некуда. И уволить нельзя. Ничего-то с Афоней суд сделать не может. Оттого и смешно.

Но можно взглянуть на это и с другой стороны. Современная коммерческая управляющая компания Афоню пере­воспитывать бы не стала, а уволила бы в два счета. И осталось бы для него два пути: на нары или в бомжи. Так что, сколь несовершенна ни была система товарищеских судов, но она позволяла удерживать пьяниц и прогульщиков в социуме.

А еще она позволяла правоохрани­тельным органам избавлять людей от уголовного наказания. Статья 10 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР позволяла передать материалы о совер­шенном им преступлении в товарище­ский суд без возбуждения уголовного дела. А статья 7 позволяла прекратить уголовное дело с передачей материа­лов в товарищеский суд. Понятно, что это решение принималось не единолич­но, а постановление утверждалось про­курором.

Чем товарищеские суды себя дей­ствительно скомпрометировали, так это «копанием» в «грязном семейном белье». Но и то не по своей воле. Им предписывалось рассматривать ма­териалы о невыполнении или ненад­лежащем выполнении родителями обязанностей по воспитанию детей, о недостойном поведении в семье, о недостойном отношении к женщине и еще много чего.

Этим порой пользовались обижен­ные женщины, строча «телеги» на сво­их благоверных. Иногда инициатива исходила и от соседей. Например, одна из газет советского времени писала: «Общественность не могла спокойно смотреть, как разрушает устои семьи гражданка Спиричева. Будучи замуж­ней женщиной, она, в отсутствие закон­ного супруга, ежедневно и в открытую водила к себе домой в коммунальную квартиру других мужчин… И все это на глазах у соседей и подрастающего поколения». Далее рассказывалось, как неравнодушные соседи написали письмо в товарищеский суд по месту работы Спиричевой, который детально разобрал ее блудные похождения и вынес ей обще­ственное порицание.

В СССР некоторое время су­ществовали товарищеские суды даже в местах заключения. Лю­бопытно, что «Положение о то­варищеских судах» не предусматривало ни защитников, ни обвинителей. Однако зеки пошли своим путем: им разрешили уча­стие обвинителей и защитников из числа лишенных свободы в заседаниях товарищеского суда. Кстати, строже всего «зоновские суды» относились к камерным старостам — как к должностным лицам. А также к интеллигентам, для которых оправдание в виде неразумности от недостатка об­разования «не канало».

Просмотр рекламы — Ваша поддержка.